Я всегда боялся нарушить идиллию, сейчас я хочу кричать, чтоб гной моих десен орошал белую стену бурыми слезами смерти. Глазами хочу вырывать куски, замещая глазные яблоки на камни, зубы на воду, кожу на известь вперемешку с мусором. Я шум, произведенный генератором случайных чисел в процессоре, доживающем свой век. Я мрак, не удостоившийся даже тишины. Я бы хотел быть семью струнами, одной клавишей, боже, хотя бы одной клавишей, но звуки смешались в химерную кашу, которую не станут жрать даже гиены.

Я затаил дыхание. Я готов сдаться. Цикада мой метроном, ты скоро умрешь, тебя спалит солнце, оно тебя ненавидит, слышишь? Я тоже. 

Ритм избитого сердца, так неровен, сердито пялится на меня изнутри. Что ты хочешь, мразь? Я не буду спать ради тебя, ласкать головки твоего эпителия нежными травами, сладострастно всхлипывать, закатывая глаза, ты этого хочешь, чего ты хочешь, чего ты хочешь? Скажи мне, у меня нет больше сил, ноги меняют свойства, губы ебутся с зубами, оголяя кровавые вагины, запрашивая соли желез, что и так заблеваны собственной оголтелостью. Няяяя, няяяяя, няяяяя! Это твой оргазм в обосранном туалете, не капля крови из пальца на девственном снегу, не взгляд внутрь стеклом беззащитного глаза, не отсыревшая спичка, молящая о спокойствии воздуха.

Я вижу это насквозь, я хочу закрыть глаза, но вспоминаю, что они тут ни при чем, куски прозрачного говна. 

Я переборщил. Слышать столько - это слишком.. Прости, я даже не знаю, кто ты. Я никогда не заговорил бы с тобой. Скорее плюнул бы тебе в лицо, оставшись незамеченным, скрылся бы. Не в радость. Это удел, система координат, функция. 

Я тут ни причем.